Почтальон - Страница 30

Оглядывая своих земляков и морщась от воплей, председатель улавливал в их поведении нечто необычное. Сейчас жители Кертина надрывались не так отчаянно, как это обычно бывало на традиционных собачьих боях по средам. Ведь и они нет-нет, а поглядывали на гостя, появившегося верхом у городских ворот пять дней назад, прямого и горделивого, как божество, попросившего пищи и крова, а также места, где можно развесить уведомления. А потом незнакомец принялся раздавать почту...

Председатель тоже поставил деньги, выбрав Уэлли — бультерьера старины Джима Шмидта. Однако ему никак не удавалось сосредоточиться на кровавой схватке, развернувшейся внизу, на песке. Он не мог справиться с собой и ежеминутно поглядывал на Почтальона.

Сегодняшний бой был особенным: он посвящался гостю, поскольку завтра тот покидал Кертин, направляясь в Коттедж-Гроув. «А ему не нравится», — тревожился председатель, горестно вздыхая. Человек, за пять дней перевернувший их устоявшуюся жизнь, просто старался следовать законам вежливости. По его виду нетрудно было понять, что собачьи бои не относятся к его излюбленным зрелищам.

Председатель наклонился к гостю и проговорил:

— Полагаю, что там, в восточных штатах, такие развлечения не в моде, господин инспектор?

Холодное выражение на лице гостя было красноречивее любого ответа. Председатель обругал себя за слабоумие. Конечно, какие могут быть собачьи бои в Сент-Поле, Топеке, Одессе, любом другом цивилизованном месте Возрожденных Соединенных Штатов! Другое дело — здесь, в разрушенном Орегоне, столь давно отрезанном от цивилизации...

— На местах люди вправе устраиваться так, как им больше подходит, господин председатель, — успокоил гость. Его очаровывающий голос сразу заглушил непристойный шум арены. — Каковы времена — таковы и нравы. Правительство в Сент-Поле все прекрасно понимает. В моих странствиях мне приходилось наблюдать вещи и похуже.

В глазах почтового инспектора председатель прочел свой оправдательный приговор и, вздохнув, отвел глаза. Через минуту он замигал и сперва решил, что ему в глаза попал дым от сигары. Он раздавил сигару каблуком, однако пощипывание в глазах не проходило. Мир перед ним застлало влажной пеленой, ему казалось, что он видит арену будто во сне, как нечто доселе незнакомое...

«Господи! — пронеслось в голове у председателя. — И это — мы?! Чем это мы занимаемся? Ведь еще семнадцать лет назад я был членом Ассоциации культуры долины Уилламетт! Что произошло со всеми нами, что произошло со мной?»

Он притворно закашлялся и закрыл лицо рукой, чтобы украдкой вытереть слезы. Оглядевшись, председатель убедился, что не одинок в своих чувствах: там и сям в орущей толпе добрая дюжина его сограждан внезапно прикусила языки и опустила глаза. Несколько человек плакали не таясь, слезы текли по их суровым лицам, задубевшим во времена жестоких схваток. Внезапно для этих немногих пролетевшие после войны годы спрессовались, утратили прежнее значение и перестали служить достаточным оправданием теперешнего одичания...

Под конец боя крики опять стали громче. Псари вышли на арену, чтобы усмирить победителя и унести труп побежденного. Однако теперь не меньше половины зрителей нервно оглядывались на своего лидера и на прямую фигуру в форме рядом с ним.

Инспектор поправил фуражку.

— Благодарю вас, господин председатель. Полагаю, мне лучше удалиться. Завтра меня ждет долгий путь. Желаю всем доброй ночи.

Он кивком простился со старейшинами, после чего встал и натянул потрепанную кожаную куртку с цветной нашлепкой на плече — красно-бело-голубой эмблемой. Пока инспектор пробирался к выходу, зрители на его пути вставали с мест и молча уступали дорогу, пряча глаза.

Председатель, немного поколебавшись, тоже поднялся и последовал за гостем, не обращая внимания на ропот подчиненных.

Второй бой был отменен.

2

...

"Коттедж-Гроув, Орегон, 16 апреля 2011 г.
Миссис Адель Томпсон,
мэру Пайн-Вью, бывший штат Орегон
Прохождение: Коттедж-Гроув, Кертин, Калп-Крик, Мак-Фартленд, Окридж, Пайн-Вью.
Дорогая миссис Томпсон, Шлю Вам второе по счету письмо, пользуясь нашей новой почтовой эстафетой в районе Уилламеттского Леса. Если Вы получили первое письмо, то осведомлены, что Ваши окриджские соседи согласились на сотрудничество, хотя сперва не обошлось без недоразумений. Тамошним почтмейстером я назначил мистера Сонни Дэвиса — жителя тех мест с довоенных времен, пользующегося всеобщим уважением. Он, по всей видимости, уже установил с Вами контакт...."

Гордон Кранц оторвал карандаш от пожелтевшего листка бумаги, предоставленной гражданами Коттедж-Гроув для его нужд. Над древним столом горела масляная лампа и две свечки, свет которых отражался от застекленных картинок на стене спальни. Местные жители настояли, чтобы Гордон поселился в лучшем доме городка. Комната выглядела уютной, чистой и теплой.

Теперешнее положение Гордона и сравнить было нельзя с его положением несколько месяцев назад. В своем письме он почти не упоминал трудностей, с какими столкнулся в октябре в Окридже. Граждане горного городка открыли ему свои сердца в тот самый момент, когда он назвался представителем Возрожденных Соединенных Штатов. Однако тиран-"мэр" вынашивал планы чуть ли не физического устранения непрошенного гостя, пока тот не дал понять, что единственное его намерение заключается в учреждении почтового отделения, после чего он продолжит свой путь; тогда мэр смекнул, что его власти ничего не угрожает.

Возможно, его страшил гнев подданных, поэтому он оказал Гордону помощь: были изысканы необходимые припасы, а под конец появился даже конь, пусть и преклонных годов. Покидая Окридж, Гордон видел на физиономии мэра выражение нескрываемого облегчения. Местный царек собирался и впредь удерживать власть, невзирая на весть о том, что где-то существует подобие прежних Соединенных Штатов.