Почтальон - Страница 61


К оглавлению

61

Ни это, ни то, что государства больше не существует, не помешает им умереть, думал Гордон.

Потом он заметил в углу Фила Бокуто, строгающего палочку. Чернокожий морской пехотинец ничего не сказал, но Гордон видел, что он уже посматривает на новобранцев оценивающим взглядом и ничего не имеет против. Любой из них, хоть что-то умеющий, станет разведчиком, что бы ни говорила по этому поводу Дэна со своими женщинами.

Гордон почувствовал ее взгляд, хотя она осталась в дальнем конце помещения. Придется ей смириться с тем, что он никогда не согласится с ее новым планом. Пока он остается командующим армией Нижнего Уилламетта, этому не бывать. Он будет сопротивляться безумию до последнего вздоха.

Гордон потратил еще несколько минут на разговор с новобранцами. Когда он снова попытался отыскать взглядом Дэну, ее и след простыл. Не иначе, поспешила с новостью к кучке своих новоиспеченных амазонок. Столкновение становилось неминуемым.

Гордон возвратился к столу. Джонни Стивенс теребил сумку из блестящей кожи. На сей раз от него не отвяжешься. Он протянул пакет, проделавший вместе с ним столь длинный путь.

— Мне очень жаль, Гордон, — молвил он. — Я лез из кожи вон, но они отказывались меня слушать. Я передал ваши письма, но... — Он понурил голову.

Гордон пролистал ответы на просьбы о помощи, которые он сочинял больше двух-месяцев тому назад.

— Зато все они хотят быть охваченными почтовым сообщением, — с иронией в голосе сообщил Джонни. — Даже если мы не удержимся, в Орегоне останется хотя бы полоска земли, готовая влиться в состав государства.

Гордон узнал по конвертам названия городков вокруг Розберга, ставших легендарными. Ответы оказались вежливыми, в них сквозило любопытство и даже энтузиазм по поводу возрождения Соединенных Штатов. Однако никто ничего не обещал. И не слал войск.

— А что Джордж Паухатан?

Джонни пожал плечами.

— Все тамошние мэры, шерифы, вообще боссы заглядывают ему в рот. Они и пальцем не пошевелят, пока он не сделает первый шаг.

— Что-то не нахожу ответа Паухатана.

— Он заявил, что не доверяет бумаге. Да и ответ его состоял всего из трех словечек. Он попросил меня передать его устно. — Голос Джонни сделался тише: — Он велел сказать: «Мне очень жаль».

4

Подойдя к двери своей комнаты, Гордон увидел, что внутри горит свет. Его рука замерла на дверной ручке. Он отлично помнил, что, отправляясь пообщаться с Циклопом, задул все свечи.

На-прежде чем отворить дверь, он услышал ласковый женский голос, и загадка объяснилась. В его кровати, накрыв одеялом ноги, лежала Дэна. На ней была просторная домотканая ночная сорочка; под самой свечой она держала раскрытую книгу.

— Ты портишь глаза, — сказал Гордон, бросая на стол сумку с депешами, полученную от Джонни.

— Согласна, — отозвалась Дэна, не поднимая глаз от книги. — Но смею тебе напомнить, что ты сам вернул свою комнату в каменный век, тогда как остальная часть здания электрифицирована. Полагаю, что все вы — люди, сформировавшиеся Во войны, — воображаете, что в пламени свечи есть что-то романтическое. Ведь так?

Гордон сам не мог бы точно объяснить, зачем повывертывал у себя в комнате все лампочки и спрятал их подальше. В первые недели, проведенные в Корваллисе, он едва не подпрыгивал от радости всякий раз, когда появлялась возможность щелкнуть выключателем и залить помещение электрическим светом, как в дни его молодости. Зато теперь он не переносил этого света — во всяком случае, у себя.

Он налил в стакан воды и взял зубную щетку.

— У тебя в комнате есть отличная сорокаваттная лампочка. Могла бы почитать и там.

Дэна, словно не расслышав намека, шлепнула ладонью по странице.

— Ничего не понимаю! — возмущенно бросила она. — Если верить этой книге, Америка перед самым Светопреставлением переживала культурное возрождение. Конечно, не обошлось без Натана Холна, проповедовавшего свою безумную доктрину супермужественности, и без проблем со славянским мистицизмом за океаном, но в основных проявлениях это было замечательное время! В искусстве, музыке, науке все шло как нельзя лучше. Но, с другой стороны, опросы, проведенные в конце века, свидетельствуют, что большая часть американок не испытывала доверия к технике. Вот во что мне трудно поверить! Неужели это правда? Они что, сплошь были идиотками?

Гордон ополоснул рот над тазиком и посмотрел на обложку книги. На ней красовалась яркая голограмма:

КАКИЕ МЫ: ПОРТРЕТ АМЕРИКИ 90-х

Он стряхнул с зубной щетки воду.

— Все не так просто, Дэна. Техника тысячелетиями считалась мужским занятием. Даже в девяностых годах лишь небольшой процент инженеров и ученых были женщинами, хотя появлялось все больше и больше отличнейших...

— Не о том речь! — оборвала его Дэна, захлопывая книгу и выразительно встряхивая светлыми кудрями. — Суть в ином: кому это выгодно? Даже если главную роль в этом деле играли мужчины, технология помогала женщинам куда больше, чем им! Сравни Америку своего времени с миром в его теперешнем состоянии и попробуй доказать, что я ошибаюсь.

— Сейчас женщины живут в форменном аду, — согласился Гордон, смачивая полотенце водой из кувшина. Он падал с ног от усталости. — Жизнь сейчас гораздо труднее для них, чем для мужчин. Она безжалостна к ним, доставляет одну лишь боль и к тому же коротка. И я, к своему стыду, позволил тебе уговорить себя поручить девушкам наихудшее, самое опасное...

Дэна не дала ему закончить мысль. Возможно, смерть молоденькой Трейси Смит оказалась для нее слишком болезненным ударом, и она торопилась переменить тему.

61